Политрук Клочков брился в блиндаже при свете электрического фонарика. Мутный рассвет повис на ветвях холодных сосен. Клочков брился и пел. В кармане его гимнастерки лежал билет на Красную площадь. Это знал весь полк, и весь полк ему завидовал.
Кончив бритье, Клочков плотно позавтракал, перекидываясь шутками с протиравшим глаза капитаном Гундиловичем, потом надел шинель и перетянул ее крест-накрест ремнями.
Гундиловичу еще не хотелось вставать, но Клочков заставил его, полусонного, выслушать строфу из своего любимого «Бородино». Затем церемонно откозырял, распахнул дверь и вышел.
До шоссе Клочков добрался пешком — было недалеко — и с первой же попутной машиной поехал в Москву. Он приехал в город рано. На Красную площадь еще не пускали. Он прошел сквозь оцепление к Каменному мосту — любимое его место в Москве. Оттуда виден и Кремль и уходящая во все стороны огромная, словно заколдованная в этот утренний час, столица.
Так, по рассказу Гундиловича, начал день 7 ноября политрук Клочков-Диев.
Кривицкий "Подмосковный караул"
PS. От линии фронта до Красной площади 120 км. Парад 7 ноября 1941 года начался в 8 утра. Светает в ноябре ох как поздно...
PPS. В книге Валентина Осипова "Политрук Василий Клочков" осторожно написано, что, возможно, Клочков был на Красной Площади в составе группы делегатов. Однако тут же приводится его письмо, которое Клочков написал 7 ноября: "Сегодня, Нинок, мы провели праздник в землянках и окопах, но провели неплохо, даже и выпили, конечно, вспомнил тебя и дочку. Жив вернусь, расскажу обо всем, а рассказать есть о чем. 6/XI-41г выслал вам 400 рублей."
Journal information