После присуждения нобелевки Светлане Алексиевич, перечитал ее без сомнения эпохальный труд "У войны не женское лицо", который она создавала с 1978 по 2004 год. Как я понимаю, была "лайт версия" в 1985 году и полная версия в 2004 году.
Иного у Алексиевич не читал и не осуждаю. Собранные интервью это конечно колоссальный труд и было бы здорово, если бы они были в итоге оцифрованы. Артем Драбкин сегодня верно написал, что необходимо отрешаться от рассказчика. Но, это очень сложно, а в 80е, когда собирался основной материал для книги это было и невозможно. И более того, автор получила тогда психологическую травму, которая оказала воздействие на всю ее последующую судьбу.
Кстати интересный момент - можно подсматривать в Подвиг Народа, по поводу наград, хотя у многих ее героинь поменялись фамилии и в базе указаны награды за 1985 год.
В книге я наткнулся на три эпизода, которые вероятно использовал Никита Михалков для своих "Утомленных 2". Вообще, мне кажется, что книга Алексиевич оказала большое влияние на выписывание военного образа Нади Котовой.
Дисклеймер - это отрешенные наблюдения и не содержат оценок книги и фильма.
Итак:
Эпизод с кремлевскими курсантами "с винтовкой против танка" у Михалкова.
У Алексиевич:
Самое сильное впечатление... На всю жизнь... Было это в первый год,
когда мы отступали... Я увидела, мы прятались за кустами, как наш солдат
бросился с винтовкой на немецкий танк и бил прикладом по броне. Бил, кричал
и плакал, пока не упал. Пока его не расстреляли немецкие автоматчики. Первый
год воевали с винтовками против танков и "мессеров"..."
Полина Семеновна Ноздрачева, санинструктор
Другой широко осуждаемый эпизод, когда умирающий танкист просит Надю показать грудь.
У Алексиевич:
"У меня было ночное дежурство... Зашла в палату тяжелораненых. Лежит
капитан... Врачи предупредили меня перед дежурством, что ночью он умрет...
Не дотянет до утра... Спрашиваю его: "Ну, как? Чем тебе помочь?" Никогда не
забуду... Он вдруг улыбнулся, такая светлая улыбка на измученном лице:
"Расстегни халат... Покажи мне свою грудь... Я давно не видел жену..." Мне
стало стыдно, я что-то там ему отвечала. Ушла и вернулась через час.
Он лежит мертвый. И та улыбка у него на лице..."Воспоминание примерно о том же.
"Выходили из окружения... Куда ни кинемся - везде немцы. Решаем: утром
будем прорываться с боем. Все равно погибнем, так лучше погибнем достойно. В
бою. У нас было три девушки. Они приходили ночью к каждому, кто мог... Не
все, конечно, были способны. Нервы, сами понимаете. Такое дело... Каждый
готовился умереть...
Вырвались утром единицы... Мало... Ну, человек семь, а было пятьдесят.
Посекли немцы пулеметами... Я вспоминаю тех девчонок с благодарностью. Ни
одной утром не нашел среди живых... Никогда не встретил..."
Третий: Надя вытаскивает двух раненых, один из которых оказывается немцем.
У Алексиевич:
Под Сталинградом... Тащу я двух раненых. Одного протащу - оставляю, потом - другого. И так тяну их по очереди, потому что очень тяжелые раненые, их нельзя оставлять, у обоих, как это проще объяснить, высоко отбиты ноги, они истекают кровью. Тут минута дорога, каждая минута. И вдруг, когда я подальше от боя отползла, меньше стало дыма, вдруг я обнаруживаю, что тащу одного нашего танкиста и одного немца... Я была в ужасе: там наши гибнут, а я немца спасаю. Я была в панике... Там, в дыму, не разобралась... Вижу: человек умирает, человек кричит... А-а-а... Они оба обгоревшие, черные. Одинаковые. А тут я разглядела: чужой медальон, чужие часы, все чужое. Эта форма проклятая. И что теперь? Тяну нашего раненого и думаю: "Возвращаться за немцем или нет?" Я понимала, что если я его оставлю, то он скоро умрет. От потери крови... И я поползла за ним. Я продолжала тащить их обоих...
Наверняка есть и другие переклички между фильмом и книгой.
Да уж, тут, по-моему, травму получить как нефиг делать. Помню, я несколько месяцев назад на сайте Драбкина читал воспоминания женщины, вся семья которой, кроме неё, погибла в войну. У неё был муж, три ребёнка, мать. Муж погиб на фронте, они попали в оккупацию, немцы, отступая, вывезли их и отправили в концлагерь. По дороге умерли дети, мать умерла в лагере. Я когда эти воспоминания прочитал, сутки ходил ушибленный. А я ведь с человеком не разговаривал, просто файл читал - экран, а на нём буквы.
Наверное главные вопрос - правда ли то, что описано в ней или вымысел. Я склонен считать, что в бОльшей степени это правда. И не исключено, что у нее сохранились и исходные расшифровки и кассеты с записями.
Есть еще один момент. Интервью брались в 80х, через 35-45 лет после войны и конечно, на рассказчиков наложила отпечаток их послевоенная жизнь, наличие или отсутствие семьи и тп.
Основная претензия к Никите Мохалкову была в том, что: ничего такого не было. Но как мы видим, в ряде случаев он просто изложил ряд историй имеющих вполне реальное происхождение. Если вы думаете, что на "войне секса нет", то глубоко ошибаетесь.
PS. Цинковых мальчиков мне не хочется читать. У меня был шанс оказаться в Афганистане, но к счастью пронесло. В нашей части тех, кто подавал рапорт о переводе в Афганистан считали людьми "второго-третьего сорта", а на цинку у нас ежемесячно вычитали из 7 рублевой зарплаты рубль, по 50 коп за гроб.
Я не к вопросу о правде, а больше к выбору "нужных" мест из интервью. Подача материала в книгах Алексиевич попахивает именно скандальностью, что не есть хорошо. Но именно это неосведомленную публику и привлекает. Популизм и скандальность к сожелению.
У Михалкова именно эпизод "покажи грудь" вызывает наименьшие нарекания, но такие моменты можно узнать совсем не из Алексиевич.
Что касается подбора, то это литература, а не научная работа. Подбор делается для того чтобы донести некую мысль. И мысль эта (на мой взгляд) в том, что война противоестественна человеку и женщине в особенности. И надо сказать, что мысль эта банальна для 1985 года.
Так что лично я вижу эту книгу как глубоко антивоенную.
Другое дело, что в нынешней России антивоенные настроения не в чести. Увы, многие, как в руководстве, так и среди населения не испытали на себе ужасов войны, не помнят и не понимают ее. Для "генералов" война это способность реализоваться, получить звания, а для остальных это просто какая то далекая игра. Возможность заработать без ущерба для семьи, своего дома и каких либо жертв. Потому война Алексиевич и вызывает такое неприятие.
В свое время несколько "афганцев" ее засудили: она им приписала то, чего они не говорили. Интервью шли под запись, но записи, ясное дело, "исчезли".